Заключение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотренные в монографии изменения в социальных и политических связях, внутрипартийных отношениях и программных установках социал-демократии выявляют весьма противоречивую картину. Расширение круга сторонников сопровождается одновременно снижением влияния в ее рядах тех социальных слоев, которые составляли, а в целом ряде случаев и остаются сейчас ее главной опорой в массах. В партиях, где такого рода процессы зашли особенно далеко, это ведет к изменениям в самом их характере, к превращению их из организаций, опирающихся главным образом на промышленный пролетариат, в партии, основной социальной базой которых становятся средние слои и та часть рабочего класса, которая идентифицирует себя с последними. Показательно, что именно при таких сдвигах в социальной базе наиболее четко выявляется ориентация на заимствование социал-демократией некоторых рецептов неоконсерватизма, склонность к проведению политики капиталистической рационализации и «жесткой экономии».

В большинстве партий, однако, происходят гораздо более сложные процессы. Приток в их ряды с конца 60-х годов левой интеллигенции при сохранении в составе их членской массы (и среди избирателей) значительных контингентов «старого» рабочего класса ведет к усилению социальной разнородности этих партий, обострению внутрипартийной борьбы. И хотя ориентирующееся на более умеренные фракции рабочего класса и средних слоев правое крыло и центр социал-демократии здесь также укрепляются, им все же не удается, как правило, добиться утверждения однозначного социал-модернистского курса. К тому же, выражая интересы антиконсервативно настроенной части средних слоев и «нового» рабочего класса, они в ряде вопросов склонны занимать более прогрессивные позиции, нежели правые социал-демократы первых послевоенных десятилетий.

[316]

Особенно наглядно это проявляется во внешнеполитической и военно-политической сфере. Поворот большинства западноевропейских социалистических и социал-демократических партий в сторону более активной антимилитаристской политики представляют собой, вне всякого сомнения, одно из важнейших политических событий нашего времени.

Однако необратимость этого процесса может быть обеспечена лишь в случае сохранения и дальнейшего усиления этих новых факторов. Значение их резко возрастает и потому, что они стимулировали довольно существенное расширение социальных и общественно-политических связей масс с социал-демократией, которая является не просто объектом воздействия общественного мнения и массовых движений, но и в значительной своей части (через членов партии, избирателей, актив, деятелей левого крыла) прямой участницей последних. Этому способствует и заметное возрастание роли в социал-демократическом движении интеллигенции, во многом компенсирующее ослабление его традиционной социальной базы, ядром которой был и остается объединенный в реформистские профсоюзы рабочий класс.

Новые тенденции в социал-демократическом движении, возросшая дифференциация его рядов не могут не сказываться и на его взаимоотношениях с коммунистическим движением, будь то на страновом, региональном или же более широком, международном уровнях.

Расширение социально-политической базы целого ряда социалистических партий, укрепление их связей с массовыми движениями открывает новые, порой достаточно широкие возможности для более органического взаимодействия социалистов и коммунистов. При всей своей многоликости и пестроте антивоенное экологическое, женское, молодежное, «коммунальное» движения не расколоты столь жестко по партийно-политической и идеологической линиям. И есть уже немало примеров того, как в рамках этих движений и через них указанное взаимодействие налаживается и укрепляется.

При всем том, что было сказано о возросшей дифференциации в западноевропейской социал-демократии, она отнюдь не перестала функционировать как единое целое. Наряду с отмеченными различиями в социальной и политической ориентации, а также программных

[317]

установках, имеет место и более широкий процесс идейно-политической эволюции, который нацелен на выработку принципов и подходов, приемлемых для всех основных течений. Процесс этот, как не раз отмечалось в книге, далеко не закончен, и его анализ наверняка еще потребует специальных исследований.

Тем не менее уже сейчас можно с достаточным основанием констатировать, что одно из наиболее плодотворных его направлений развивается на путях поиска новых, более эффективных форм и методов политического участия масс, углубления производственной, экономической и политической демократии, демократизации всей системы международных отношений. Здесь, как и на всех других направлениях идейно-политической эволюции социал-демократии, неизбежно столкновение мнений, полемика со стоящими на четких классовых позициях коммунистическими партиями и коммунистическим движением. Однако уже сам факт заметной переориентации на демократические, общечеловеческие ценности, больший плюрализм мнений внутри отдельных партий и в социал-демократии в целом создают условия для значительно более конструктивного и плодотворного диалога, нежели в прошлом.

Трудности, с которыми столкнулась социал-демократия в связи с «износом» ее основанных на кейнсианстве концепций и практической политики, усугубленные ослаблением профсоюзного движения, новой социально-экономической и политической ситуацией, не преодолены. Однако, несмотря на это, политическую роль социал-демократии, те потенции, которые она сохраняет и которые имеют тенденцию к росту, ни в какой мере нельзя недооценивать. И дело здесь не только в перспективах расширения социальной и политической базы социал-демократии, в тех новых возможностях, которые открывает перед ней растущая неудовлетворенность масс проводимым консерваторами курсом. Не меньшее значение имеет и осознание социал-демократией своей возросшей ответственности за судьбы мира, за социальный прогресс.

[318]