КАНТ

Иммануил Кант (1724—1804) был сыном мелкого ремесленника. Всю свою жизнь он прожил безвыездно в Кенигсберге. В 1740 г. он поступил в университет, а через 15 лет начал чтение в нем лекций.

Большую часть жизни Кант терпел материальную нужду, и только после того, как его сочинения распространились и прославились далеко за пределами Германии и он стал признанным крупным мыслителем, прусское правительство положило ему жалованье — несколько сот марок в год, как помощнику библиотекаря королевской библиотеки в Кенигсберге.

В молодости Кант с увлечением изучал естественные науки. В 1755 г. он опубликовал свою известную работу «Всеобщая естественная история и теория неба». Создавая «теорию неба», Кант опирался в своих выводах на открытия Коперника, Галилея и Ньютона. Без этих открытий он не смог бы создать своей глубокой для того времени системы естественнонаучных идей.

К чему сводятся эти идеи Канта? Идея, которую Кант особенно тщательно развивал, состоит в том, что мир произошел естественным путем, при посредстве сил, присущих самой материи, что для объяснения мира следует обращаться к самой природе, а не искать движущих сил ее развития за ее пределами. После работ Коперника, Галилея, Декарта и Ньютона Кант мог, уже основываясь на точных фактах, заявить: «Дайте мне материю, и я построю из нее мир!», «Дайте мне материю, и я покажу вам, как из нее должен произойти мир». Одна эта мысль наносила серьезный удар богословско-религиозному объяснению природы.

Каким же образом Кант объясняет возникновение мира?

Кант стремится, прежде всего, представить себе картину движения планет в целом. Объясняя законы, по

[51]

которым движутся эти планеты, он в результате приходит к выводу, что вращение планет вокруг солнца слагается из двух сил: центростремительной и центробежной. Причиной движения планет является борьба силы тяготения и силы отталкивания, причем первая сила, сила тяготения, объясняется притяжением центрального тела, вторая же присуща естественным телам. Ньютон свел действие силы отталкивания к «первому толчку», порожденному богом. Этот взгляд Кант называет «жалким для философа». Он стремится открыть причины движения природных тел в самой природе. Первоначальному состоянию мира, существовавшему в виде хаоса, извечно было присуще противоречие, борьба силы притяжения и силы отталкивания.

В своих естественнонаучных сочинениях — «Всеобщая естественная история и теория неба», «Стареет ли земля?», «Претерпела ли земля изменения?» — Кант указывает, что планеты и все космические тела берут свое начало из бесформенной, газообразной материальной массы. Каждое отдельное естественное тело в природе имеет не только начало, но должно будет иметь и свой конец в том смысле, что оно перейдет из одного состояния в другое. Кант пытался конкретизировать это положение. Он пишет, например, что в связи с наблюдаемым падением скорости обращения планет вокруг центрального светила можно предполагать, что когда-нибудь все планеты упадут на солнце и возникнет мировой пожар, который уничтожит современное состояние вселенной. Он заметил также, что солнце поглощает не только планеты, падающие на него, но и перестает быть самим собой, ибо, охлаждаясь, оно разлагается и вновь превращается в ту бесформенную массу, из которой когда-то образовалось. Разрушение старых миров и рождение новых, по Канту, — не какой-нибудь отдельный законченный процесс, но вечный и непрерывный, вполне естественный процесс обновления мира. Происходит вечное мирообразование, вечное созидание миров, космических систем. По словам Канта, природа подобна «фениксу, который сжигает себя только, для того, чтобы снова выйти обновленным из пепла».

Взгляд Канта на происхождение и развитие мира был прогрессивен своей основной диалектической идеей исторического образования явлений природы. Энгельс писал, что открытие Канта пробило брешь в старом метафизи-

[52]

ческом взгляде на мир. Теорию Канта о возникновении мировых тел из вращающихся туманных масс Энгельс считал величайшим завоеванием астрономии со времени Коперника.

Энгельс писал; «Итак, точное представление о вселенной, об ее развитии и о развитии человечества, равно как и об отражении этого развития в головах людей, может выработаться лишь диалектическим путем, только принимая постоянно в соображение общее взаимодействие между возникновением и исчезновением, между прогрессивными и регрессивными изменениями. На такую точку зрения стала новейшая философия. Кант обратил неизменную солнечную систему, которую предполагал Ньютон, и вечное — с тех пор как был дан первый толчок — пребывание этой системы в исторический процесс возникновения солнца и всех планет из первоначальной туманной массы, а через пятьдесят лет после этого Лаплас математически формулировал выводы из этой гипотезы во всех деталях, и теперь она принята всеми естествоиспытателями. Гегель завершил эту философию, создав систему, в которой весь естественный, исторический и духовный мир был впервые представлен как процесс, т. е. в непрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии» 1.

Правда, современная наука выдвинула ряд новых космогонических гипотез о происхождении солнечной системы. Но великое значение теории неба Канта заключается в том, что он открыл историческое развитие природы и тем самым нанес удар религиозным и метафизическим взглядам на мир.

Хотя убеждения Канта в более ранний период развития и носят в своей основе материалистический характер, все же он не был последователен. По его мнению, наряду с природой существует бог. Бог не вмешивается активно в естественный мирообразующий процесс. Бог, по Канту, как бы предоставил свободу материи, предоставил свободу игре сил, стихийному процессу миро- образования.

Это значит, что, будучи в своих естественнонаучных работах стихийным материалистом, Кант не проводил сознательно и последовательно материалистического взгляда на природу.

-------

1. Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 379-380.

[53]

Философское учение Канта на протяжении его жизни претерпело значительную эволюцию. Если до начала 70-х годов XVIII века Канта занимали главным образом естественные науки, то после 70-х годов его интересуют так называемые метафизические проблемы, преимущественно вопросы познания.

В 1770 г. вышла в свет диссертация Канта «О форме и принципах чувственного и умопостигаемого мира», а через десять лет, к 1781 г. Кант заканчивает главный свой труд, принесший ему мировую известность, — «Критику чистого разума». Начался следующий, чрезвычайно сложный период философского развития Канта.

Центральная мысль главных сочинений Канта этого периода («Критика чистого разума», «Критика практического разума», «Критика способности суждения», «Пролегомены ко всяйой будущей метафизике, могущей возникнуть в качестве науки» и др.) состоит в том, что человек, прежде чем исследовать природу, должен исследовать средства познания, границы познания, самое орудие, при помощи которого человек хочет познать мир.

Уже Фихте и Гегель критиковали этот исходный тезис философии Канта. Гегель писал в своих «Лекциях по истории философии», что, по Канту, выходит, будто на истину можно напасть с копьями и дрекольями. Кант требует, чтобы способность познания была открыта до того, как познание приведено в действие. Кант подобен здесь человеку, пожелавшему войти в воду не раньше, чем он научится плавать.

Кант действительно впал в глубочайшую ошибку уже в обосновании исходного принципа своей философии. Весь исторический, научный опыт человечества свидетельствует, что могущество познания, способность человека проникать в тайны природы дается не путем абстрактного размышления на тему о том, что такое познание, как таковое, каковы его границы, а в процессе практической деятельности человека и действительного применения его познавательных способностей. Вне этого, конечно, нет никакого пути, для того чтобы проверить эти познавательные способности человека.

Теоретическое учение Канта состоит из трех частей. В первой части рассматривается способность чувственного знания, дается анализ границ, характера, содержания и направления чувственной деятельности человека. Эту

[54]

часть своей системы Кант называет трансцендентальной эстетикой. Далее рассматривается деятельность рассудка и происхождение категорий, которыми оперирует рассудок. Отсюда и название этой части системы — трансцендентальная аналитика, или логика. В третьей части своего учения о познании Кант подвергает критике уже не рассудок, а разум. Эта часть является учением о возможности познания, безусловного и абсолютного, учением о противоречиях, в которые впадает разум, учением об антиномиях чистого разума. Кант называет эту часть своего учения трансцендентальной диалектикой.

Познавательная способность человека, исследуемая в «эстетике», «аналитике» и «диалектике», дана, по Канту, априори, т. е. до всякого опыта и независимо от него, хотя эти способности и выступают всеобщими и необходимыми предпосылками или условиями любого опыта и сами способны проявиться только в опыте. Именно на этом основании Кант считает возможным исследовать способности чувственности, рассудка и разума еще до того, как все они приведены в действие в процессе практической деятельности человека.

В «Пролегоменах ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в качестве науки» Кант пишет: «Я признаю, что вне нас существуют тела, т. е. вещи, хотя сами по себе совершенно нам неизвестные, но о которых мы знаем по представлениям, возбуждаемым в нас их влиянием на нашу чувственность». Таков исходный тезис Канта. Существуют вещи, они действуют на нас и вызывают в нас известные состояния, которые являются предпосылкой для всякого знания. Деятельность рассудка состоит в том, чтобы облекать получаемый от объекта, от предметов природы материал в известную логическую форму, ибо, по мнению Канта, объекты познания приобретают необходимый и закономерный характер лишь благодаря вмешательству человеческого познания.

В философии Канта законы природы прежде всего ставятся в зависимость от деятельности форм чувственного созерцания человека. Стоит отбросить эти формы созерцания — пространство и время, как все содержание сведений человека об окружающем его мире примет, по Канту, хаотический, бесформенный, неупорядоченный характер. Своим учением об априорных формах чувственного созерцания Кант становится на точку зрения субъективного идеализма.

[55]

Хотя предметы природы, по Канту, и оказывают влияние, воздействие на человека, однако природа и человек не могут быть глубоким образом связаны друг с другом, ибо то, что запечатлевается в чувствах человека, что отливается в формах его сознания, никоим образом не похоже на природу, на объект. Так же как дым не похож на огонь, породивший его, так же как крик, вызванный болью, не похож на боль, так же, по Канту, и обработанный в формах чувственности материал не имеет никакого сходства с объективными телами природы. Здесь в учении Канта можно наблюдать дальнейший отрыв человека от природы, его сознания от объектов, влияющих на человека.

Уже отсюда вытекает, по Канту, что объективный мир недоступен для познания человека, так как ему дается в чувственности такое содержание знания, которое в корне отлично от объективных предметов природы. Этим объясняется, почему человек, по Канту, не может дойти в своем познании до открытия сущности вещей. Агностицизм философской теории Канта, т. е. его убеждение в непознаваемости мира, дан уже в его учении о формах чувственности — пространстве и времени. Все, что познаваемо, заключено в субъекте, объекты недоступны для знания. Все внимание Канта занято исследованием форм сознания, в которых происходит познание мира. При этом условии человек познает не предметный мир, не природу, окру-жающую человека, но лишь те явления, которые он непосредственно может- наблюдать в своем сознании. Отсюда вывод, сформулированный самим Кантом в «Критике чистого разума»:

«...Тела и движения существуют не как нечто находящееся вне нас, а только, как представления в нас, и потому движения материи не производят в нас представлений, а сами суть... только представления...» 1

«Движения материи сами суть представления» — таков тот глубоко порочный, субъективно-идеалистический вывод, к которому приходит Кант, исследуя деятельность чувственного созерцания.

Учение Канта о познании противоречит всей исторической практике человечества. «У Канта познание разгора-

------

1. Кант. Критика чистого разума, стр. 244, 1915 г.

[56]

живает (разделяет) природу и человека; на деле оно соединяет их» — говорил Ленин 1.

Развивая свое идеалистическое учение о зависимости объекта от субъекта, Кант стремился создать такую систему основных общих понятий, которые смогли бы привнести в природу связь и закономерность. Эту задачу еще большего отделения природы от человека и подчинения ее сознанию человека Кант пытался решить в своей трансцендентальной логике.

Как уже было сказано, Кант везде оперирует с понятием априорного, т. е. до всякого опыта данного знания. Чтобы притти к заключению об априорности всех логических законов и категорий, об их независимости от деятельности, от практики людей, Кант обратился за примерами к математике и естествознанию. Он утверждал, что математике и естествознанию присущи априорные, существующие независимо от опыта, начала, аксиомы. Эти аксиомы должны лежать в основе всякой науки. К таким аксиомам Кант относит неизменность и постоянство субстанции, причинную обусловленность всех явлений природы и др. Такого рода априорные законы, управляя природой, обладают, по Канту, всеобщностью и необходимостью.

Уже здесь обнаруживается внутренняя противоречивость философии Канта. Требуя всеобщего пересмотра понятий, утвердившихся в философии, привлекая все на суд критического разума, сам он, однако, отыскивает некоторые исходные, раз навсегда данные догмы, не подлежащие критическому рассмотрению «истины».

Ошибочность исходной позиции Канта заключена в субъективно-идеалистическом, метафизическом, догматическом понимании им истины. Он признает истинной только абсолютную всеобщность и необходимость. Поскольку же знания человека, даже со значительным содержанием абсолютной истины, которое находится в них, чаще всего облечены в форму знаний относительных, т. е. неполных, временных, развивающихся, постольку Кант со своим утверждением об абсолютной истинности только подлинно всеобщего и необходимого знания стоит на антидиалектической позиции. Сложное диалектическое движение человеческого знания от истин относительных

-----

1. Ленин, Философские тетради, стр. 93.

[57]

к истинам абсолютным осталось для Канта совершенно недоступной областью.

Ленин назвал логику Канта формальной. Содержание знаний в логике Канта противопоставлено их логической форме. Логика Канта имеет своим предметом самые эти неизменные формы в полном отрыве их от содержания знаний.

Отделенный Кантом от чувственности и резко противопоставленный ей рассудок — настоящее царство формальной логики Канта. Здесь порождаются все априорные, догматические начала, предопределившие все дальнейшее развитие идей в философии Канта.

Рассудочное знание, по Канту, не имеет дела непосредственно с предметами. Свое разнообразие оно черпает из самого себя, а также из материала, доставляемого чувственностью. Лишь чувства человека непосредственно испытывают влияние вещей. Логика же изучает отношения между понятиями, исключая из своего содержания все, что связано с материей, с природой, с практической деятельностью человека.

Кант не свел концы с концами в элементарных вопросах логики и познания. Требуя соответствия знания со своим предметом и видя в этом соответствии истинность знания, он, однако, абсолютно разграничил область логики и область предметного мира, природы, заставив логику искать себе содержание, форму и критерий истинности в самой себе. Пытаясь свести к некоторому логическому единству хаотичный, как ему казалось, реальный мир, Кант подводит все богатство этого мира под априорные категории общей логики, конструируя двенадцать категорий рассудка, разбитых им на четыре группы. В категорию количества Кант включил единство, множественность и всеобщность; в категорию качества — реальность, отрицание, ограничение; в категорию отношения — принадлежность и самостоятельность, причину и действие, взаимодействие; в категорию модальности — возможность и невозможность, существование и несуществование, необходимость и случайность. Кант считал, что этими категориями вполне точно определяются все возможности всякого опыта, всякого познания. Эти вечно неизменные категории логики не связаны между собой настоящей исторической зависимостью и ни при каких обстоятельствах не переходят друг в друга. Не уничтожает

[58]

формализма учения Канта о категориях и его стремление рассматривать каждую третью категорию в виде результата, синтеза двух более ранних категорий. Всеобщность объясняется как итог единства и множественности, ограничение — как синтез реальности и отрицания, взаимодействие— как совпадение субстанции и причини, необходимость — как единство возможности и существования. Несмотря на такую связь категорий внутри каждой группы, где к тому же вторая категория отрицает первую, а третья как бы завершает этот процесс отрицания,- все категории в логике Канта совершенно самостоятельны.

Крайняя абстрактность и догматический характер всей конструкции так называемой «общей логики» Канта имеют своим источником отрицание Кантом движения человеческой мысли, ее исторического развития вместе с развитием общественной практики и завоеваний в области науки. Логическое учение Канта строится целиком на законах формальной логики, начисто отрицающей противоречивое развитие объективного мира и познания. Отрицание текучести и противоречивого движения человеческой мысли прямо вытекает из утверждения Канта о постоянстве понятий, признаков и подразделений этих понятий. Согласие научных и философских выводов с формально-логическим законом тождества («то, что есть — есть; то, чего нет — нет») и законом исключения противоречия выступает высшим критерием истинности «всех аналитических познаний». Там, где изучаемый факт приходит в противоречие с формально-логическими представлениями, законами, там, по Канту, должна быть отброшена не формальная логика, не ее законы, не согласующиеся с фактом, но сам факт, не согласующийся с законом формальной логики. Вся искусственность и ненаучность общей, т. е. формальной, логики Канта видна даже на одном последнем примере.

Не преодолел Кант формального характера своей логики и стремлением провести различие между логикой «всеобщей» (формальной) и логикой трансцендентальной, которая, по его утверждению, должна была определять происхождение, объем и объективную значимость познания, совершающегося благодаря актам чистого рассудка, категориям.

Таким образом, гордые заявления Канта о необходимости

[59]

придать человеческому знанию достоверный, синтетический, необходимый характер не оправдываются, «Достоверность» знаний оказалась лишь незыблемостью, вечностью кантовской логики и в частности ее так называемых «высших основоположений рассудка»; «синтетический» характер знаний не вышел за пределы чисто формального синтеза мертвых категорий бессодержательной логики; «необходимость» знаний обнаружила себя в стремлении подчинить весь мир законам рассудка.

Чем же занимается разум в философии Канта в отличие от чувственности и рассудка? Стремясь к единству сознания, опираясь на категории рассудка, разум через систему умозаключений порождает идеи. Вся область «трансцендентальной диалектики» есть учение об идеях, учение о возможности познать безусловное, абсолютное. Кант создал учение об идее психологической, теологической и космологической.

Психологическая идея, т. е. идея о душе, по учению Канта, не может быть предметом логического рассмотрения. Она не выступает предметом исследования. Человек не в состоянии доказать, существует душа как предмет познания или не существует. Душа — особая «вещь в себе», и познание ее должно быть исключено из сферы опыта.

На том же основании Кант не признает бога (теологическая идея) как предмет познания, отрицая существование «рациональной теологии». Он подробно рассматривает различные доказательства бытия бога (онтологическое, телеологическое, космологическое) и устанавливает их абсурдность, логическую и научную несостоятельность. Возьмем, к примеру, рассмотрение Кантом онтологического доказательства существования бога. Как известно, суть этого «доказательства» сводится к тому, что существование бога выводится из понятия человека о нем. В уме человека, рассуждают сторонники этого «доказательства», имеется понятие о боге, как о совершенном существе. Совершенное существо должно обладать признаками своего совершенства, в том числе таким, как существование. Не обладая этим признаком, совершенное существо перестает быть совершенным, чего, с точки зрения авторов этого «доказательства», нельзя предположить о боге. Этим будто бы уже доказывается существование бога. Кант не был согласен с этим «доказательством».

[60]

Он подверг его резкой критике. Мысль о существовании бога и его действительное существование  — далеко не одно и то же.

Своей критикой бога как предмета познания Кант нанес серьезный удар религии. Но и здесь Кант не был последовательным. Прав был Гейне, который иронически писал об отношении Канта к религии: «До сих пор Иммануил Кант изображал неумолимого философа, он штурмовал небо, он перебил весь гарнизон, сам верховный владыка небес, не будучи доказан, плавает в своей крови; нет больше ни всеобъемлющего милосердия, ни отеческой любви, ни потустороннего воздаяния за посюстороннюю воздержанность, бессмертие души лежит при последнем издыхании — тут стоны, тут хрип — и старый Лампе1 , в качестве удрученного зрителя, стоит рядом, с зонтиком подмышкой, и пот от ужаса и слезы льются по его лицу»  2.

Для Канта одинаково невозможны как теоретическое доказательство существования бога, так и опровержение существования бога. Поскольку бог, как и «душа», является, по Канту, «вещью в себе», постольку логическое доказательство не имеет силы по отношению к нему. Кант и в этом пункте остался дуалистом.

В еще большие противоречия впадает разум, по теории Канта, имея дело с идеями о мире как целом, с «рациональной космологией». Разум не способен дать однозначный ответ, рассматривая мир как целое. Разум вполне может доказать безграничность мира во времени и пространстве, но он же устанавливает взгляд, согласно которому мир ограничен во времени и в пространстве. То же самое можно сказать относительно делимости мира. Разум способен доказать как атомное строение мира, неделимость его последних частиц, так и бесконечную делимость их. Наконец, разум способен, с одной стороны, доказывать необходимость и причинную связь в мире, с другой — утверждать, что наряду с необходимостью в мире существуют явления, проистекающие свободно, вне и независимо от природной необходимости.

Таким образом, разум, по Канту, не способен, не впадая в противоречия, создать идею о мире как целом. Эти противоречия разума Кант назвал антиномиями чистого разума.

-------

1. – слуга Канта.

2. Гейне, Соч., т. VII, стр. 113.

[61]

Кант — родоначальник идеалистической диалектики. В полной справедливости этой оценки можно убедиться и на примере кантовского учения о вселенной, и на примере его анализа противоречий, в которые впадает разум в процессе познания.

В своих произведениях Кант называл диалектику не иначе, как логикой иллюзии. Но хотя Кант и стремился обосновать дальше метафизику, его учение об антиномиях, противоречиях, с которыми неизбежно сталкивается разум в познании, содействовало развитию диалектической мысли. Кант, по словам Энгельса, выбросил за борт ту устарелую систему метафизики, которая и в его время еще имела большое распространение и влияние почти во всех странах Европы.

В самом деле, несмотря на отрицательное отношение к диалектике, Кант раскрыл противоречивость понятий конечного и бесконечного, простого и сложного, свободы и необходимости, прерывности и непрерывности. Кантовский анализ противоречий познания имел большое значение для последующего развития немецкой философии. Недаром великий диалектик-идеалист Гегель высоко ценил эти моменты учения Канта, подчеркивая, что не только эти четыре группы понятий, но и все познание противоречиво. Он критиковал Канта за то, что тот был непоследователен в своем учении о противоречиях разума, * отделял противоположности друг от друга и фиксировал каждую сторону противоположностей как самостоятельную, обособленную. Он критиковал Канта за субъективное понимание противоречий, за изгнание противоположностей из природы, или, как говорил Гегель, за «нежничание с вещами».

Учение Канта о противоречиях хотя и оказало серьезное влияние на последующее развитие диалектической мысли в Германии, особенно на учение Фихте, Шеллинга и Гегеля, однако в целом оно носило еще метафизический характер. Антиномии чистого разума не колебали основ формальной логики.

Так, например, основное теоретическое положение формальной логики состоит в исключении реальных противоречий. Об одном и том же предмете нельзя высказать в одно и то же время, в том же самом отношении двух противоположных мнений, — заявляет вся классическая формальная логика. Но Кант и не открыл этих двух

[62]

мнений об одном и том же предмете в том же самом отношении. Если космологическая идея разума содержит два противоположных вывода — о необходимости и о свободе в мире, то выводы эти, будучи высказаны одновременно об одном предмете, рассматривают, однако, этот предмет с разных сторон, в разном отношении. С одной стороны, человек рассматривается как часть природы. Физические и психические основы его существования строго причинно обусловлены. Но, с другой стороны, как нравственное, умопостигаемое существо человек принадлежит к таинственному миру «вещей в себе», к миру сверхчувственному и непознаваемому. Этот мир причинно не обусловлен. Человек с этой точки зрения — существо вполне свободное. Стало быть, необходимость и свобода хотя и рассматриваются Кантом как противоречие, однако противоречие это не реальное, а мнимое, вполне принимаемое формальной логикой. Разные стороны этого противоречия относятся к разным сторонам мира. Противоречия вскрываются не в одном и том же отношении. Да и самый факт впадения разума в противоречие свидетельствует, по Канту, не о силе и могуществе разума, а о том, что разум впал в какую-то логическую ошибку. При более близком рассмотрении вопроса Кант установил, что существо этой ошибки состоит в том, что разум вышел за пределы своей компетенции, он пытался открыть свойства сверхчувственного мира (анализ свободы), но не учел, что этот мир непознаваем.

Противопоставление человека природе, отделение его познавательной деятельности от деятельности практической, провозглашение форм познания вполне самостоятельными по отношению к содержанию знаний — все это роковым образом сказалось на последовательности философской системы Канта. Кант пришел к агностицизму. Агностицизм же, по определению Ленина, есть не только отрицание познаваемости мира, но и «...отрицание объективной реальности, данной нам в ощущении...» 1 И эта беспомощность разума в познании природы не случайна в философии Канта, но вытекает с необходимостью из всего его мировоззрения.

Человек выступает в философии Канта творцом законов природы. Уже одним этим Кант в резкой форме проти-

------

1. Ленин. Материализм и эмпириокритицизм, стр. 132, 1940 г.

[63]

вопоставил человека с его законами и категориями «хаотичной», «неупорядоченной», хотя и объективной природе. Природа, по Канту, объективна, но что касается ее строя, порядка, то он для нас неизвестен и непостигаем. Закономерный вид природа приобретает благодаря рассудочной деятельности человека, благодаря вмешательству человека. Другими словами: подлинно научного перехода от человека к природе и от природы к человеку не содержится в системе Канта. Природа в своем наиболее глубоком содержании остается для человека непознаваемой.

Отсюда весь трагизм теории познания Канта. Современник Канта философ Якоби удачно заметил по этому поводу, что без понятия «вещи в себе», без понятия природы, объективно существующей вне человека, нельзя проникнуть в кантовскую философию, а с этим понятием нельзя в ней остаться.

Как правильно писал один из современников Канта, разум в его философии выполнил работу для цели, которую осуществить не может. Он исследует способности познания, однако предполагает, что природа не может быть познана.

Гегель по поводу «вещей в себе» Канта писал, что «вещи в себе» делают всю природу абстракцией, ибо на самом деле природа, развиваясь, обнаруживает все новые и новые свои стороны. То, что еще вчера только возникало, зарождалось, сегодня приобретает новый, более развитый вид. То, что вчера еще не поддавалось подробному, всестороннему изучению, сегодня вполне можно познать.

Именно потому, что самый процесс познания Кант не рассматривал в развитии, что он не ввел критерий практики в теорию познания, он не смог научно решить вопрос о возможности познания природы.

Уже Гегель критиковал Канта за его агностицизм. Гегель "правильно считал, что предмет, развиваясь, сначала не вполне проявляет все свои свойства, качества, особенности и поэтому находится в себе, но в своем развитии он становится богаче, ярче проявляет свои свойства, становясь предметом для других.

Но Гегель как идеалист не смог вскрыть природу подлинных затруднений и пороков философии Канта. Идеалистическая критика агностицизма Канта со стороны его современников не могла быть последовательной. Только

[64]

классики марксизма-ленинизма научно опровергли дуалистическую теорию Канта. Ленин, материалистически критикуя Канта, отмечает, что развитие «вещей в себе» в «вещи для нас» происходит каждый день на наших глазах. Так, если мы познали сегодня то, чего не знали вчера, это значит, что вещь, бывшая для нас вчера «вещью в себе», познанная нами сегодня, превратилась тем самым в «вещь для нас», раскрывшую нам свои тайны благодаря нашей деятельности, направленной на изменение этой вещи.

Гениально вскрыв непоследовательность Канта, Ленин писал в своем конспекте «Науки логики» Гегеля: «В жизни в движении все и вся бывает как «в себе», так и «для других» в отношении к другому, превращаясь из одного состояния в другое» 1

Ленин указывает, что «вещь в себе» у Канта — это абстракция, что Кант разгораживает природу и человека. Но для того чтобы наука была плодотворна, она должна видеть глубочайшее единство природы и человека. Единство же человека и природы осуществляется через практическую деятельность людей. Все это осталось для Канта глубокой тайной.

Кант действительно отгородил человека от природы, оторвал субъект от объекта, не понял пути перехода от человека к природе. Ленин показал, что Кант, допуская существование «вещей в себе», объявляя их непознаваемыми, принципиально противопоставляя их явлениям, относит эти «вещи в себе» к области «потустороннего» мира, недоступного знанию, но открываемого верой. Ленин писал об агностицизме Канта, вскрывая реакционную, антинаучную суть этого «учения»: «Агностик — слово греческое: а значит по-гречески не, gnosis — знание. Агностик говорит: не знаю, есть ли объективная реальность, отражаемая, отображаемая нашими ощущениями, объявляю невозможным знать это... Отсюда — отрицание объективной истины агностиком и терпимость, мещанская, филистерская, трусливая терпимость к учению о леших, домовых, католических святых и тому подобных вещах»  2.

Однако можно ли сомневаться в познаваемости мира,

------

1. Ленин, Философские тетради, стр. 108.

2. Ленин. Материализм и эмпириокритицизм, стр. 62.

[65]

если весь практический и научный опыт говорит против такого сомнения? Критикуя Канта, Ленин приходит к таким замечательным выводам:

1) Существуют вещи независимо от нашего сознания, вне нас. Несомненно, что, например, ализарин существовал в каменноугольном дегте и тогда, когда люди ничего не знали о его существовании и не получали от него никаких ощущений.

2) Никакой решительно принципиальной разницы между явлением и вещью в себе нет и быть не может. Различие имеется только между тем, что познано, и тем, что еще не познано. Философские же измышления о гранях между явлениями и «вещами в себе», о том, что «вещь в себе» находится «по ту сторону» явлений,— «все это пустой вздор, Schrulle, выверт, выдумка»  1.

3) В теории познания, как и в любой науке, следует рассуждать диалектически: «...не предполагать готовым и неизменным наше познание, а разбирать, каким образом из незнания является знание, каким образом неполное, неточное знание становится более полным и более точным»  2. Встав на точку зрения развития человеческого знания из незнания, человек на каждом шагу убеждается в том, что происходит превращение «вещей в себе» в «вещи для нас».

Только диалектический материализм последовательно, научно решил вопрос о познании мира общественным человеком.

С классической ясностью решает этот вопрос товарищ Сталин в своем труде «О диалектическом и историческом материализме». Товарищ Сталин пишет: «В противоположность идеализму, который оспаривает возможность познания мира и его закономерностей, не верит в достоверность наших знаний, не признает объективной истины, и считает, что мир полон «вещей в себе», которые не могут быть никогда познаны наукой, — марксистский философский материализм исходит из того, что мир и его закономерности вполне познаваемы, что наши знания о законах природы, проверенные опытом, практикой, являются достоверными знаниями, имеющими значение объективных истин, что нет в мире непознаваемых вещей, а есть только вещи, еще не познан-

------

1. Ленин. Материализм и эмпириокритицизм, стр. 64.

2. Там же.

[66]

ные, которые будут раскрыты и познаны силами науки и практики» 1

Непоследовательность Канта проявилась во всех сторонах его учения. Достаточно сказать, например, что, раскритиковав религию в своем произведении «Критика чистого разума», он написал другую работу под названием «Критика практического разума», в которой проводит мысль, что если бог теоретически не может быть доказан, то практически он должен существовать. В «Критике практического разума» Кант доказывает быте бога, т. е. доказывает то, что сам разрушал в «Критике чистого разума». Прав был писатель, считавший, что Кант уподобился тому вестфальцу из Гёттингена, который перебил все фонари на улице лишь с теоретической целью — доказать, что ... они практически необходимы, что человек в темноте не может видеть.

Восстановление свергнутого в «Критике чистого разума» божества зиждется на учении Канта о примате так называемого практического разума над теоретическим.

В философии Канта в отличие от подлинно научного понимания практики содержится учение о практике, как некотором моральном действии и состоянии человека, что исключает материальную практику и делает кантовское учение о «практическом разуме» от начала до конца идеалистическим, дуалистическим.

Идея об абсолютной ценности, самодовлеющем характере человеческой личности, возникшая вместе о философией нового времени, нашла в моральном учении Канта свое развитие и завершение.

Основное положение нравственной философии Канта сформулировано им довольно кратко и просто: человека нельзя рассматривать, как средство для достижения какой бы то ни было цели; он сам есть эта цель. Положение это было направлено против старых политических и нравственных идей и традиций, согласно которым один человек может и должен быть принесен в жертву другому человеку. Возникновение нового этического принципа глубочайшим образом связано с возникновением и политическим развитием буржуазии. Лозунг свободы, равенства и братства, бывший столь популярным в период Француз-

------

1. Сталин, О диалектическом и историческом материализме, «Вопросы ленинизма», стр. 543.

[67]

ской буржуазной революции, явился первой политической формулой, выражавшей новые моральные идеи. Рассматривая себя как класс, ведущий все общество к осуществлению упомянутой формулы, французская буржуазия в период, когда она боролась за власть, выдвигала свои ограниченные классовые лозунги и принципы как общенародные, общечеловеческие. Это характерно и для Канта, теоретически, философски формулировавшего идеи Французской буржуазной революции.

Принцип: человек — самоцель, но не орудие для достижения цели, носит сугубо абстрактный и формальный характер. Абстрактность этого принципа в том, что он провозглашается, как единственно верный для всех времен, классов и народов, выражая, однако, политические и этические требования лишь одного общественного класса — буржуазии. Формальность его состоит в том, что в нем не содержится каких-либо конкретных и положительных требований в отношении поведения человека. Всякий поступок морален, независимо от его содержания, если человек исполняет формальный нравственный закон. Суть же этого морального закона, названного Кантом категорическим императивом, состоит в том, что от человека требуется поступать всегда так, как если бы принципы, которыми руководствуется человек в своих поступках, сделались всеобщими и обязательными для всех людей, для всего общества.

Отказ от раскрытия содержания человеческих поступков, подчинение поведения человека пустому моральному закону, допускающему как самый крайний эгоизм, так и полное забвение интересов отдельного конкретного человека — характерная черта категорического императива Канта. Уже здесь в полной мере проявляется исключительно созерцательный, абстрактный и идеалистический характер так называемого «практического разума» Канта.

Еще более выступает формализм и схоластический характер кантовского императива, если иметь в виду, что Кант считает закон подлинно моральным лишь тогда, когда его выполнение противоречит естественным склонностям человека. Если человек следует простому чувственному влечению, то, как бы хорошо даже в интересах всего общества он ни поступал, его поведение, по терминологии Канта, лишь легально, но не морально. Моральным оно становится только там, где, наперекор

[68]

естественной склонности, чувственным влечениям, опыту, повседневному призванию, осуществляется формальный и бессодержательный «моральный закон».

Маркс вскрыл это противоречие и глубокую порочность моральных принципов Канта. Маркс указал, что Кант оторвал теоретическое выражение от явления, которое оно выражает, он сделал материально мотивированные определения воли французской буржуазии чистыми определениями свободной воли, воли самой по себе и для себя.

В этическом учении Канта вскрылась порочность всякой буржуазной морали и общественной науки. Эта порочность состоит как в бессодержательности всеобщих законов морали, так и в стремлении подчинить все развитие общества этим требованиям «всеобщей морали», т. е. на самом деле буржуазной морали. Вполне понятно, что последовательно-революционная партия никогда не смогла бы привести к победе трудящихся, если бы она руководствовалась подобными «законами» буржуазной морали. Вот почему в полную противоположность деятельности буржуазных партий, часто прикрывающих своп эгоистические реакционные цели пустыми фразами кантианской морали, «практическая деятельность партии пролетариата должна основываться не на добрых пожеланиях «выдающихся лиц», не на требованиях «разума», «всеобщей морали» и т. п., а на закономерностях развития общества, на изучении этих закономерностей» 1

Если раньше, при изучении противоречий, возникших в разуме, Кант встал на позиции дуализма и не смог разрешить вопрос о соотношении свободы и необходимости, то теперь ему вновь оказалось не под силу разрешить то же противоречие. Но здесь, в учении о морали, беспомощность созерцательной идеалистической философии Канта обнаружилась еще более ярко.

Тот же дуализм можно наблюдать у Канта и в его отношении к религии.

В своей книге «Религия в пределах только разума» Кант, с одной стороны, доказывает независимость моральных догм от религии, с другой — утверждает обязательность признания существования бога с точки зрения «практического разума». Бог потребовался не для

-----

1. Сталин, О диалектическом и историческом материализме, «Вопросы ленинизма», стр. 541.

[69]

господства над природой, но для того, чтобы служить своего рода гарантией истинной нравственности поведения человека. Даже многие современники Канта признавали эту аргументацию жалкой и беспомощной.

Своим учением о морали Кант пытался расчистить место для религии в ущерб науке. Он стремился, по словам Ленина, «ограничить «разум» и укрепить веру» Ч В этом сказался не только непоследовательный, но и консервативный характер этики Канта.

В последующем развитии Канта критиковали, по выражению Ленина, «слева» и «справа». На его философию опирались как сторонники научного прогресса, так и сторонники реакции. Это вытекало из двойственного, дуалистического характера философии Канта. Прекрасно вскрыл это Ленин в своей классической работе «Материализм и эмпириокритицизм»:

«Основная черта философии Канта есть примирение материализма с идеализмом, компромисс между тем и другим, сочетание в одной системе разнородных, противоположных философских направлений, — писал Ленин. — Когда Кант допускает, что нашим представлениям соответствует нечто вне нас, какая-то вещь в себе, — то тут Кант материалист. Когда он объявляет эту вещь в себе непознаваемой, трансцендентной, потусторонней, — Кант выступает как идеалист. Признавая единственным источником наших знаний опыт, ощущения, Кант направляет свою философию по линии сенсуализма, а через сенсуализм, при известных условиях, и материализма. Признавая априорность пространства, времени, причинности и т. д., Кант направляет свою философию в сторону идеализма. За эту половинчатость Канта с ним беспощадно вели борьбу и последовательные материалисты и последовательные идеалисты (а также «чистые» агностики, юмисты). Материалисты ставили Канту в вину его идеализм, опровергали идеалистические черты его системы, доказывали познаваемость, посюсторонность вещи в себе, отсутствие принципиальной разницы между ней и явлением, необходимость выводить причинность и т. п. не из априорных законов мысли, а из объективной действительности. Агностики и идеалисты ставили Канту в вину его допущение вещи в себе, как уступку материализму, «реализму» или «наивному реа-

-----

1. Ленин, Философские тетради, стр. 100.

[70]

лизму», причем агностики отбрасывали, кроме вещи в себе, и априоризм, а идеалисты требовали последовательного выведения из чистой мысли не только априорных форм созерцания, а всего мира вообще (растягивая мышление человека до абстрактного Я или до «абсолютной идеи» или до универсальной воли и т. д., и т. п.)» 1

За реакционные стороны философии Канта ухватилась последующая мистика и лженаука. Уже с середины прошлого века в буржуазной философии началась полоса возрождения кантианства. Появились многочисленные школы кантианцев, стремившиеся уничтожить материалистическую философию. Неокантианцы (Либман, Коген, Наторп, Риккерт и многие другие) отбрасывают все прогрессивные идеи Канта, встав на откровенную субъективно-идеалистическую позицию. Вся линия неокантианства — это критика Канта справа. Неокантианцы отбрасывают «вещи в себе» Канта, не признавая их объективно существующими, все вещи объявляются лишь «состоянием мышления», природа рассматривается, как порожденная мышлением. В неокантианстве наука окончательно заменяется поповщиной.

Неокантианцы, отвергая возможность существования общественной закономерности вследствие якобы «неповторимости» общественных явлений, пытались представить историю общества, как нечто вовсе непознаваемое. Отсюда их стремление создать такие «логические принципы», которые, находясь в пределах чистой мысли, служили бы исходным пунктом и основой всех исторических исследований. Благодаря этим «логическим принципам», по мнению неокантианцев, становится возможным познание материального мира, причем «логичностью», закономерностью обладает только сознание. Природа же, действительность, тем более история человеческого общества не имеет, по мнению неокантианцев, своей собственной внутренней логики. Поскольку же действительность нелогична, познание не может быть отражением действительности. Таково заключение неокантианцев. Столь крайнее субъективистское объяснение процесса познания исходит из того, что будто бы рассудок продиктовал свои законы природе.

Неокантианство создает приемлемую для буржуазии форму затушевывания действительного смысла проис-

-----

1. Ленин. Материализм и эмпириокритицизм, стр. 132-133.

[71]

ходящих явлений в современном буржуазном обществе мри помощи разрыва логики и действительности, практики и теории. Там же, где история слишком ярко обнаруживает свою тенденцию, неокантианцы, при помощи того же крайнего субъективизма, фальсифицируют историю.

Ленин показал, что «вся школа Фейербаха, Маркса и Энгельса пошла от Канта влево, к полному отрицанию всякого идеализма и всякого агностицизма» 1. Линия в философии, представленная Марксом и Энгельсом, и была единственно последовательно-научной, материалистической. Только с позиции диалектического материализма был окончательно разгромлен агностицизм.

Вполне понятно, что не агностицизм Канта сыграл положительную роль в истории немецкой философии и науки. Прогрессивная роль Канта состояла в том, что он впервые изложил историческую точку зрения на природу в своих ранних естественно-научных сочинениях; создал на немецкой почве теорию французской революции и тем самым поставил Германию, которая, по словам Меринга, была в то время «оборванным пугалом» среди культурных, цивилизованных народов, на уровень современности, хотя только в области мысли. Кант поставил ряд вопросов диалектики мышления, в частности в своем историческом взгляде на природу. И, наконец, значение Канта состоит в том, что он своими политическими убеждениями, буржуазно-демократическими идеями влиял прогрессивно на науку и политическую идеологию того времени. Вот почему, несмотря на глубокую ошибочность основных философских убеждений Канта, его учение оказало положительное влияние на современную ему науку и философию. Многие выводы и открытия Канта были использованы в дальнейшем развитии немецкой классической философии, в частности в учении Фихте и Гегеля.

------

1. Ленин. Материализм и эмпириокритицизм, стр. 137.

[72]

Фрагмент кн.: Александров Г. Философские предшественники марксизма. Политиздат при ЦК ВКП(б), 1940.  С. 51-72.