Секут 50-летнюю женщину.
Секут 50-летнюю женщину
(Сообщение свидетелей — фотодокумент).
В ночь с понедельника на вторник, т. е. с 20 на 21 марта, было совершено нападение на состоящую членом городского совета социал-
[ 196 ]
демократку Марию Янковскую (в ее квартире на Бергманштрассе, 18, в Берлине-Кепенике). Автомобиль прачечного заведения Митке (Кепеник, Карлштрассе) остановился перед домом. Из него вышли 20 штурмовиков, взломали дверь, заняли подъезд и лестницу, 6 штурмовиков ворвались с револьверами в руках в квартиру. Янковская вместе с двумя партийными, уже находившимися в автомобиле, работниками-коммунистами была доставлена в помещение кепеникского штурмового отряда (Елизабетштрассе, 29).
На дворе в сарае ее заставили раздеться догола и лечь на деревянную скамью, которая была покрыта черно-красно-золотым знаменем. Ее держали крепко четыре человека, а один прижимал лицо к куче старых тряпок. В течение 2 часов 50-летнюю женщину немилосердно избивали дубинками, стальными прутьями и плетками.
После этого мучительства Янковскую вывели на улицу. В 5 часов утра прохожие нашли ее и привезли в таксомоторе домой. Врачи установили, что ее жизнь в опасности. Ей отбили почку, на теле не осталось буквально ни одного неизраненного места. В госпитале (Антониевский госпиталь в Карлсгорсте) Янковская дала следующие показания, занесенные в протокол:
«В то время, как меня избивали, мне непрерывно приказывали называть адреса и имена рабочих. Я должна была считать по порядку цвета республики и вместо черно-красно-золотого должна была говорить черно-красно-говенное. Мне ставили вопросы: получала ли ты деньги из управления по призрению, давала ли ты приют и кормила ли ты коммунистов; крала ли ты обувь безработных; составляла ли ты список подлежащих бойкоту национал-социалистических магазинов? Меня немилосердно били, если я что-либо отрицала. Когда я кричала, пятый мучитель затыкал мне рот тряпкой. Я свалилась со скамьи, после того как получила, по крайней мере, 100 ударов. Меня снова подняли и так сильно ударили по лицу, что я упала в угол. При этом мне поранили колено. Потом я должна была вместе с обоими коммунистическими рабочими, которых также пытали, петь гимн: «Германия, Германия превыше всего...»
Я вынуждена была подписать заявление, что я выступлю из с.-д. партии, что никогда не буду более заниматься политической деятельностью и каждый четверг буду являться к фашистам за указаниями. После этого отношение ко мне изменилось. Мне дали стакан воды, почистили и вернули мое платье. Начальник штурмовиков приказал одному штурмовику «вывести» даму. Штурмовик поддерживал меня, чтобы я не упала, и закрыл за мной дверь, вежливо сказав: «Добрый вечер».
Муж пострадавшей сделал заявление в полиции, но получил ответ, что полиция бессильна, что-нибудь предпринять. Что побудило молодых парней совершить те нечеловеческие зверства, которые воспроизводят фотография и протокол? Они мучили женщину, которая в течение многих лет на ответственном посту облегчала страдания и нужду, которая по возрасту могла бы быть им матерью. Не думайте, что дело шло об акте личной мести. Они не только избивали нагую женщину, они требовали адреса социал-демократов. Они действовали по поручению руководства штурмовиков. Руководство не только покрыло это преступление; более того, когда этот случай стал известен за границей, они возбудили дело
[ 197 ]
за «распространение слухов о зверствах» против смертельно больной женщины, которая всю жизнь будет страдать от последствий перенесенных пыток...
[ 198 ]